Местные истоки авангарда

Статьи по культуре » У истоков авангарда » Местные истоки авангарда

Страница 1

Для коллекционеров дощукинского времени: для мамонтовых, морозовых, не говоря уже о русских аристократах более раннего времени, приобретавших произведения зарубежных мастеров, западное искусство – это хотя и близкое, но, тем не менее, другое искусство – голландское, немецкое, французское. Щукинское же собрание, состоящее почти исключительно из французской живописи, претендует на статус искусства-как-такового. Если в прежние времена картины, украшавшие дома русских аристократов, свидетельствовали о вечном и непреходящем значении традиционных ценностей, подчеркивали высокий социальный, имущественный статус их владельца, то экстравагантная для своего времени щукинская коллекция, ориентированная главным образом на художественную среду, играла прямо противоположную роль, создавая ее владельцу репутацию едва ли не чудака и безумца. Щукин оказался в числе первых обладателей самых новаторских холстов Пикассо, Гогена, Матисса, Брака, он стал также одним из первых коллекционеров африканской скульптуры.

Пытаясь разгадать, каким образом этот представитель купечества, которое в России считалось оплотом традиционных ценностей, оказался среди инициаторов самого головокружительного эстетического переворота, можно указать на довольно простую комбинацию: богатый провинциал, не лишенный снобизма, воспитанный матерью и ее интеллигентными родственниками Боткиными в духе уважения к западной культуре, входит в художественные круги Парижа и благодаря знаменитому торговцу картинами Дюран-Рюэлю, создавшему себе имя поддержкой импрессионистов, знакомится с молодыми художниками – будущими лидерами мирового авангарда. В результате этого знакомства Щукин с 1903 приобретает лучшие, а также и самые новаторские работы, которые в это время еще не признаны парижской публикой, но для москвича освящены своим парижским происхождением. После их приобретения (теперь они имеют уже очевидную в глазах публики материальную ценность) эти вещи выставляются для всеобщего обозрения в одном из богатейших столичных особняков.

При этом чтобы подобное стало возможным, недостаточно авторитета Парижа и высокой компетентности Дюран-Рюэля. Быть может, самый важный элемент – это эстетическая толерантность и наследственная коммерческая прозорливость Щукина, который мог угадать, что в недалекой перспективе приобретение произведений новейшего искусства окажется самым рентабельным вложением капитала. (В течение нескольких десятилетий стоимость картин импрессионистов непрерывно возрастала – этот рост доходил до 800% в год.).

Толерантность не только Щукина, но и московской художественной среды, вероятно, важнейшее из всей суммы условий. Смена эстетических установок, отход от традиционных норм в России происходит быстрее, радикальнее и решительнее, чем где бы то ни было. (Американцы, например, проявили значительно больший консерватизм. В 1913 выставка Armory Show, на которой американцы впервые увидели работы фовистов, кубистов, экспрессионистов, абстракционистов, вызвала ярость у нью-йоркской публики.). Активная открытость русского общества – не официальная политическая, но сугубо внутренняя, культурная, его традиционная обращенность к Западу – была в этот момент многократно усилена снятием государственных препон.

В отличие от Франции и Германии, где факторами становления авангарда помимо самой художественной практики были философские, эстетические, психологические теории, – в России его проводником стала предреволюционная атмосфера, деятельность меценатов и энтузиастов, направляющих местную художественную жизнь в русло европейской культуры.

Усилиями С. Дягилева и его сподвижников русское искусство «прорубает окно в Европу». Первая большая выставка русского искусства (750 произведений), организованная Дягилевым в Париже в 1906 и включавшая, кроме произведений 53 художников, коллекцию из 35 икон и художественных изделий ХVII–ХVIII вв., была призвана, по мысли устроителя, «показать французам настоящую Россию». Как стало очевидно позднее, значение этой выставки, имевшей относительно скромный успех, состояло в том, что она показала русским художникам недостатки и достоинства их искусства – обнаружила и относительную стагнацию художественной культуры, и ее скрытый потенциал.

Французская пресса отмечала влияние основных направлений французского искусства на русских художников. Наиболее отчетливо и органично оно выразилось в работах Явленского, самыми смелыми в этом отношении были признаны произведения Ларионова и Гончаровой, соблазнительными – Сомова, подлинно оригинальными – Врубеля.

Страницы: 1 2 3 4 5

Другая информация: