Гоголь Н.В. и его статья по поводу картины «Последний день Помпеи»

Страница 2

Когда Гоголь шел посмотреть на «Помпею» он забыл обо всем, на минуту он забыл и о том, что идет смотреть картину Брюллова, но, зайдя в зал, где она висела, его, словно озарило: «Брюллов!» Гоголь узнал ее сразу и без сомнения. Не узнать ее было нельзя. В своей статье Гоголь написал – «Кисть его вмещает в себе ту поэзию, которую только чувствуешь и можешь узнать всегда: чувства наши всегда знают и видят даже отличительные признаки, но слова их никогда не расскажут. Колорит его так ярок, каким никогда почти не являлся прежде, его краски горят и мечут в глаза … они обличены в ту гармонию и дышат той внутреннею музыкой, которой исполнены живые предметы природы».

«Но главный признак, и что выше всего в Брюллове – писал Гоголь – так это необыкновенная многосторонность и обширность гения. Он ни чем не пренебрегает: все у него, начиная от общей мысли и главных фигур до последнего камня на мостовой, живо и свежо. Он силится обхватить все предметы и на всех разлить могучую печать своего таланта… У Брюллова, все предметы, от великих до малых, для него драгоценны. Он силится схватить природу исполинскими объятиями и сжимает ее со страстью любовника».

Гоголь считал, что произведения Брюллова первые, которые могут одинаково понимать и художник с высоким вкусом и не знающий, что такое художество и этим произведениям грозит всемирная слава, особенно картине «Последний день Помпеи». Гоголь сравнивает эту картину с оперой, так как только опера соединяет в себе и живопись, и поэзию и музыку.

Картина Брюллова «Последний день Помпеи» произвела большой успех в Италии, а затем и в России. Для современников ее появление было событием. По поводу этого события Рамазанов писал – «Москва в лице художников, ученых и любителей искусств чествовала великого художника хлебом-солью».

Поэт Баратынский Е.А. посвятил Карлу Брюллову экспромт:

«Принес ты мирные трофеи

С собой в отеческую сень,

И стал «Последний день Помпеи»-

Для русской кисти первый день!»

Восторженное отношение к Брюллову разделяло все передовое русское общество. Впервые произведение искусства вызвало столь широкие отклики и живой общественный интерес. В журналах и газетах публиковались статьи, посвященные картине, издавались брошюры. В переводе В. Лангера Обществом поощрения художников был выпущен сборник итальянских и французских отзывов о картине. В том же 1834 году вышла повесть Алексея Шлихтера «Последний день Помпеи», в которой автор связывал с образом девушки с кувшином в брюлловской картине лифляндскую легенду о молодой девушке Лоре, павшей жертвой вражды между двумя рыцарскими фамилиями. Яркую статью о картине написал Н.В. Гоголь в «Арабесках». С восторгом и восхищением отзывались о «Помпеях» ученики и современники Брюллова – Гагарин, Железнов и другие. Описание картины представил в Милане итальянский литератор Франческо Амброзоли, который подчеркивал неподражаемое совершенство исполнения и живописные способности великого мастера.

Соколов восхищался в картине Брюллова смелостью выбора сюжета, историческим положением лиц, изображаемых на ней, в то же время – правильностью рисунка и силою красок и тени. «На меня она подействовала опьяняюще, - писал он – Звезда дяди Карла заблестела… В противоположность картине Бруни («Воздвижение Моисеем медного Змея»), где все страдает и мучится, у Брюллова все основано на любви. В «Последнем дне Помпеи» любовь царит везде: любовь к отцу, любовь к детям, любовь к золоту и т.д., даже мальчик схватывает птичку с любовью для того, чтобы спасти ее».

Высокую оценку картины дал В.Г. Белинский, назвал Карла Брюллова гениальным художником и быть может первым живописцем в Европе того времени.

Страницы: 1 2 3

Другая информация: